Грюнвальд. Разгром Тевтонского ордена - Страница 25

Нередкими в описываемое (да и не только в описываемое!) время были случаи вскрытия в бою брюшины ударом копья или меча, с последующим выпадением внутренностей. Выпавшие из брюшины фрагменты кишечника вскоре отмирали, начинали разлагаться и выделять токсины (ядовитые вещества), что не оставляло раненому надежды на спасение. Попытки вытащить стрелы из ран или удалить их иным способом (из-за невозможности вытащить стрелу) вызывали обильное кровотечение, тоже чреватое смертельной угрозой для раненого (в особенности если кровь изливалась в брюшину). Нередко даже в легкие раны, казавшиеся безобидными, проникали возбудители столбняка, приводившие к неминуемой смерти. Обычно использовались такие способы лечения, как кровопускание, выжигание ран раскаленным железом, перевязки, пластыри и мази. На период своего участия в одном из прусских «рейсов» Тевтонского ордена знатный крестоносец граф Голландии и Геннегау (Эно) нанял «мастера-хирурга», обязавшегося, в случае необходимости, «делать перевязки и ставить пластыри» как самому графу, так и его спутникам.

«Брат-рыцарь» Тевтонского ордена Пфальцпайнт, состоявший в середине XV в. в Мариенбургском конвенте, внес значительные улучшения в дело лечения раненых. Его пример лишний раз доказывает, что отнюдь не все рыцари Тевтонского ордена были малограмотными (или вообще безграмотными) рубаками, чуждыми наукам. Пфальцпайнт, изучивший хирургическое искусство еще до своего вступления в Тевтонский орден, в 1460 г. написал трактат по хирургии, в котором обобщил свой многолетний опыт. Он спас множество раненых со вскрытой брюшиной, смазывая прямо на поле боя вывалившиеся из раны внутренности особым подогретым маслом, рецепт которого был составлен им самим, после чего с помощью самого раненого или ассистента заправлял кишки обратно в брюшную полость и сразу же зашивал еще свежую рану.

Он умел проводить даже операции под наркозом, но к раненым в живот наркоз не применял за недостатком времени. Вонзившиеся стрелы Пфальцпайнт не пытался сразу же извлечь из раны. Он удалял только древко стрелы, торчавшее из раны, после чего поил раненого целебным зельем. По прошествии десяти дней, в течение которых происходило нагноение раны, можно было без особых усилий вытащить железный наконечник стрелы из мягких тканей.

Пфальцпайнт разработал специальные инструменты для удаления наконечников стрел, застрявших в костях. Однако в борьбе с возбудителями столбняка, буквально косившего раненых, был бессилен даже этот выдающийся средневековый хирург Тевтонского ордена.

Немало добрых слов можно было бы сказать и о провиантской службе ордена Приснодевы Марии. Повествуя в своей «Ливонской хронике» о войнах «тевтонов» с воинами Великого князя Московского, Бальтазар Рюссов писал: «Русский с юности привык поститься и обходиться скудной пищей; если у него есть вода, мука, соль и водка, то он может долго прожить ими, а немец не может». Данная констатация в гораздо более сжатой форме содержится и в известной русской пословице: «Что русскому здорово, то немцу смерть».

Не зря немецким воинам испокон веку приписывают поговорку: «Война войной, обед – обедом». В том, насколько большое внимание они во все времена придавали соблюдению правильного режима питания, можно убедиться на примере армии Тевтонского ордена.

К 1310 г. давно забылись те времена, когда пища и питье отцов-основателей госпиталя Пресвятой Марии Иерусалимского Тевтонского дома, по утверждению орденского хрониста Петра из Дусбурга, «были настолько скудны, что цвет и запах хлеба или бобов был едва различим человеческим зрением и обонянием», когда «братья» ордена «с умерщвленной душой и радостным лицом» отказывались принимать в пищу мясо «даже в положенное время». Как говорили древние римляне: «Tempora mutantur et nos mutamus in illis» («Времена меняются, и мы меняемся вместе с ними»)…

В мирное время «гебитигер» (начальник) «орденского дома» (в этом случае «гебитигером» был комтур) или крепости-«орденсбурга» (в этом случае «гебитигером» был кастеллан, или каштелян) и орденские «братья» вкушали пищу за одним столом в трапезной (лат.: «рефекториум», Refectorium), храня во время еды полное молчание. Иногда назначался чтец (обычно из числа орденских «братьев-священников» – как правило, они были единственными грамотными среди членов ордена), читавший вслух вкушавшим пищу в молчании «братьям» священные или нравоучительные тексты. После того как «братья-священники» и «братья-рыцари», завершив трапезу, вставали из-за стола и, прочитав благодарственную молитву («Благодарим Тебя, Христе Боже наш, еже насытил нас земных Твоих благ, не лиши нас и Небесного Твоего Царствия!»), удалялись, за стол садились «услужающие братья» – «сарианты», а вслед за «услужающими братьями» – слуги-«кнехты».

Пища «братьев» и слуг не отличалась большим разнообразием. В ежедневный рацион членов ордена непременно входили хлеб и каша (овсяная, пшенная или гречневая), а также серый и белый горох. В закромах орденских замков постоянно хранились большие запасы овса, проса, пшеницы и ржи. Поскольку орденские «братья» являлись не только монахами, но и воинами, им необходимо было калорийное питание, в том числе масло, сыр, творог и, разумеется, мясо. Чаще всего они ели говядину и телятину, но не брезговали также и свининой. Подобно обычным католическим монахам описываемой (и не только описываемой) эпохи, тевтонские воины-монахи пили не только чистую воду, но и пиво, мед, плодово-ягодные вина, молоко, а со временем (по мере развития виноградарства) перешли и на местное виноградное вино. В постные дни вместо мяса вкушали рыбу, сыр и яйца.